Девушка пришла в себя и полуспустилась, полуупала вниз по лестнице. Она открыла все три замка на двери и, последним усилием распахнув ее, взобралась на пьедестал, где стоял ящик с лабиринтом, в котором продолжали свою отчаянную гонку Туржан и дракон. Девушка разбила стекло, мягко взяла Туржана и поставила на пол.
От прикосновения руны на ее запястье чары развеялись, и Туржан снова стал человеком. Ошеломленный, он смотрел на почти неузнаваемую Т’саин.
Она попыталась улыбнуться ему.
— Туржан... ты свободен...
— А где Мазириан?
— Он мертв, — девушка устало опустилась на каменный пол и затихла. Туржан со странным выражением в глазах осмотрел ее.
— Т’саин, мое дорогое создание, — прошептал он, — более благородная, чем я. Ты отдала свою единственную жизнь за мою свободу.
Он поднял ее тело.
— Я восстановлю тебя в чане. Ты станешь такой же прекрасной и здоровой, как прежде!
И он понес ее по каменным ступеням.
Т’САИС
Т’саис выехала из рощи и в нерешительности остановила лошадь. Она сидела, гладя на зеленый луг, уходивший к реке... Затем сжала колени, и лошадь двинулась дальше.
Она ехала в глубокой задумчивости, А над ней небо, покрытое облачной рябью, отбрасывало на землю от горизонта до горизонта глубокие тени. Лившийся сверху, отраженный и преобразованный свет заливал местность тысячами оттенков. На Т’саис вначале упал зеленый луч, затем ультрамариновый, топазовый, рубиново-красный. Окружающий ландшафт окрашивался соответственно.
Т’саис закрыла глаза, чтобы не видеть эти меняющиеся цвета. Они раздражали ее нервы, не давали ей ясно видеть окружающее. Красный ослеплял, зеленый душил, синий и пурпурный намекали на недоступные ее разумению загадки. Как будто вся вселенная была создана специально, чтобы ошеломлять ее своим видом, вызывать в ней ярость... Бабочка с крыльями, расцвеченными, как драгоценный ковер, пролетела мимо, и Т’саис захотелось ударить ее своим мечом. С огромный усилием девушка сдержалась: Т’саис была страстной натурой и не привыкла к самоограничению. Она взглянула на цветы под ногами лошади — бледные маргаритки, колокольчики, вьюнки и оранжевые “золотые шары”. Больше она не будет давить их, вырывать с корнем. Ей было высказано предположение, что порок заключен не во вселенной, а в ней самой. Подавив непримиримую враждебность к бабочке, цветам и меняющимся оттенкам света на небе, она поехала дальше по лугу.
Перед ней поднималась роща высоких деревьев, дальше виднелись заросли тростника и блестел ручей, тоже изменявший цвет своих струй в соответствии с цветом неба. Т’саис свернула и вдоль речного берега направилась к длинному низкому дому.
Она спешилась и медленно подошла к двери черного дымчатого дерева, на которой было изображено сардоническое лицо. Она потянула за язык, и внутри зазвучал колокол.
Ответа не было.
— Панделум! — позвала она.
Вскоре послышался приглушенный ответ:
— Входи.
Девушка распахнула дверь и вошла в комнату с высоким потолком, увешанную коврами и лишенную мебели, если не считать небольшого дивана.
— Чего ты хочешь? — донесся из-за стены голос, густой, сочный и бесконечно печальный.
— Панделум, сегодня я узнала, что убийство — это зло, что мои глаза обманывают меня и там, где я вижу только резкие краски и отвратительные очертания, на самом деле живет красота.
Некоторое время Панделум молчал; затем снова послышался его приглушенный голос, отвечавший на невысказанную мольбу о знании.
— По большей части это правда. Живые существа имеют право на жизнь. Это их единственное подлинно драгоценное достояние, и отнятие жизни есть злейшее преступление... Что касается остального, то вина не твоя. Красота есть повсюду, все могут видеть ее, все — кроме тебя. Это внушает мне печаль, потому что тебя создал я. Я вырастил тебя из первичной клетки; я дал звучание струнам жизни в твоем теле и мозге. И несмотря на все мои старания, я допустил ошибку; когда ты вышла из чана, я обнаружил, что в твоем мозгу есть порок: вместо красоты ты видишь безобразие и вместо добра — зло. Подлинное безобразие, подлинное зло ты никогда не видела, потому что на Эмбелионе нет ничего злого и мерзкого... Если бы тебе не повезло и ты встретилась бы с таким, я опасался бы за твой разум.
— Не можешь ли ты изменить меня? — воскликнула Т’саис. — Ты волшебник. Неужели я и впредь должна жить слепой к радости?
Тень вздоха донеслась из-за стены.
— Я действительно волшебник, я знаю все до сих пор созданные заговоры, знаю хитрость рун, заклинаний, волшебных изображений, экзорцизма, талисманов. Я Владыка Математики, лучший после Фандаала, но я ничего не могу сделать с твоим мозгом, не уничтожив твой разум, твою личность, твою душу — потому что я не бог. Бог может вызвать предметы к существованию, а я опираюсь только на магию, и ее заговоры способны лишь изменять и переделывать пространство.
Надежда растаяла во взгляде Т’саис.
— Я хочу на Землю, — сказала она немного погодя. — Небо на Земле постоянного голубого цвета, и в нем царит красное солнце. Я устала от Эмбелиона, где нет никаких голосов, кроме твоего.
— Земля, — задумчиво сказал Панделум. — Тусклое место, древность которого превосходит всякое знание. Когда-то это был высокий мир облачных гор, ярких рек, а солнце его было белым сверкающим шаром. Века дождя и ветра избили и сгладили гранит, а солнце теперь слабое и красное. Тонули и вставали вновь континенты. Миллионы городов вздымали свои башни, потом распадались в пыль. Теперь на месте прежних людей живут несколько тысяч странных созданий. На Земле гнездится зло, зло, отцеженное временем... Земля умирает, она в сумерках... — колдун замолчал.
Т’саис с сомнением ответила:
— Но я слышала, что Земля прекрасна, а я хочу постигнуть красоту, даже если ради этого придется умереть.
— Но как ты узнаешь красоту, увидев ее?
— Все люди знают красоту... Разве я не человек?
— Конечно, ты — человек.
— Тогда я найду красоту, а может быть, даже и... — Т’саис запнулась перед следующим словом, настолько чуждо оно было ее разуму, но в то же время полно беспокойных возможностей.
Панделум молчал. Наконец промолвил:
— Ты отправишься, куда хочешь. Я помогу тебе, чем смогу. Я дам тебе руны, которые спасут тебя от злой магии. Я дам жизнь твоему мечу; и я дам тебе следующий совет: берегись мужчин, которые грабят красоту, чтобы насытить свою похоть. Не допускай близости ни к кому... Я дам тебе мешочек драгоценностей, это большое богатство на Земле. С ними ты можешь многого достичь. Но — опять-таки — никому их не показывай, потому что для некоторых людей убийство дешевле медной монеты.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});